Я водій першого класу, меня оформили водієм третього класу. На якій підставі, я не розумію. Вот мої права, категорії B,C,D,E. Водійський стаж у мене з 18 років, я управляю любым видом автотранспорта. Также я был в АТО старшим водителем и у меня в распоряжении были БРДМ, ЗИЛы, Уралы – большая техника военная.
Водитель скорой помощи, Николай Устименко, недавно вместе со своими коллегами устроил пикет, в котором с полсотни человек требовали выплаты 300% надбавки, обещанной правительством, и полного обеспечения средствами защиты. Потому что с начала коронавирусной пандемии, по словам Николая Устименко, к пациентам с подозрением на коронавирус выезжали едва ли не все бригады, но вот надбавки получила лишь десятая часть коллектива.
Николай Устименко, водитель скорой помощи, ветеран АТО
Они запрещали кодировать коронавирус подтвержденный, говорили, чтобы кодировали ОРВИ там, я не знаю, любыми другими заболеваниями. Плюс скотское отношение к персоналу: ни на обед – по 12 часов смена ездит, ни в туалет, ни на обед. До цього давали одну маску на весь рабочий день, щас дают по 4 штуки, сначала начали по три давать, сейчас – по 4.
В понедельник медики вышли на пикет и уже во вторник Николая не допустили на утреннюю смену, по его словам, якобы из-за повышенного давления, то вот мужчина уверяет, что сразу же измерил его у другого врача, и результаты были другие. Поэтому водитель уверен: на него таким образом давят, чтобы молчал. Еще один рычаг, говорит мужчина, – запугивание невыплатой премии, вместе с которой Николай, например, в прошлом месяце получил всего лишь 7300 гривен. Но вот руководство скорой помощи уверяет, что за апрель зарплату со всеми надбавками сотрудники, которые именно работали с пациентами СOVID-19, получили своевременно.
Виктор Забашта, директор КНП «Центр экстренной медицинской помощи и медицины катастроф»
Підстав для цього не було, всі ті два поводи, приводи, з якими ви ознайомилися, то повний фейк: і костюми в них є, і премію, вибачте, надбавку за працю з людьми, хворими на коронавірус, ми виплатили вчасно і в повному об’ємі. Тому привід збиратися я не побачив. Все інше – це не коментується.
Впрочем, ветеран АТО Николай Устименко говорит: после войны он не боится ни увольнений, ни тем более выговоров, поэтому будет обращаться за юридической помощью, потому что уверен – из-за запугиваний медики молчат.
Игорь Черняк, юрист
Але зараз же яка ситуація. Вони почали говорити. Вони говорять про проблеми, які є, починалося усе з проблем засобами захисту, зараз уже вилазять системні історії, які стосуються стану машин, робочого графіку, оплати праці, але тут є інша проблема: ми бачимо замість адекватної реакції з боку влади, чиновників, ми бачимо якийсь аутотренінг. «Це все неправда, у них все є, і ні в кого ніяких проблем немає».
Николаю сегодня выходить в ночную смену. По словам директора «Центра экстренной медицинской помощи и медицины катастроф» Виктора Забашты, никакого давления на работников бригад руководство не делает, но если претензий к состоянию здоровья водителя не будет – он сядет за руль “скорой”. А вот вчера, Виктор Забашта утверждает, – мужчина был пьян.
Виктор Забашта, директор КНП «Центр экстренной медицинской помощи и медицины катастроф»
Послухайте, я вам ще раз кажу, якби це було так принципово, то вчора б цю ситуацію роздули ми, а не ви сьогодні. Я ще раз кажу – ця ситуація абсолютно банальна, я взагалі не розумію, про що ми зараз з вами балакаємо. Окрім підвищеного тиску у людини виявили ознаки хмільного сп’яніння. Йому запропонували пройти тест, він відмовився і пішов з Богом. Акт ми не складали, поліцію не викликали, нічого не робили, тому юридично підстав для того, щоб його звільняти або ще шось, у мене нема. Його відсторонили, тому що це того вимагала техніка безпеки.
Чтобы отбросить от себя все подозрения, Николай Устименко с самого утра приехал за справкой в наркологический диспансер.
Николай Устименко, водитель скорой помощи, ветеран АТО
Я приехал, чтобы мои слова не были голословными и пустыми, я поехал, сдал независимую экспертизу на алкоголь, на наркотики, на всё подряд, чтобы ко мне не было никаких претензий.
Председатель облгосадминистрации Алексей Кучер ранее заявлял, что нормативная база позволяет выплачивать 300% надбавку тем медработникам, которые непосредственно имели контакт с больными COVID-19, поэтому доплаты получили только 244 сотрудника скорой помощи из 2400.